В конце 1990-х «пеплум» (фильм об античном мире) считался вымершим жанром, не способным заинтересовать массового зрителя. Только безумцы в то время могли вложить 100 миллионов долларов в подобное кино. Однако такие безумцы нашлись, и они смогли отыскать постановщика, который вернул пеплуму звание «блокбастерного жанра».

В 2000 году студия DreamWorks и режиссер Ридли Скотт выпустили ставшую всемирно популярной и заработавшую 450 миллионов долларов картину, которая называлась «Гладиатор».
Мысль написать сценарий о гладиаторах впервые посетила Дэвида Францони в те времена, когда она еще не была абсолютным безумием. Пеплум был весьма популярным жанром как в Америке, так и в Южной Европе в первые послевоенные десятилетия, примерно до середины 1960-х. Так что, когда в конце 1960-х молодой Францони отправился в долгое путешествие по Европе и Азии в поисках себя и вдохновения, еще не было ясно, что этот жанр умер всерьез и надолго.

Тогда Францони не уделил много внимания мысли, возникшей под впечатлением от античных достопримечательностей и научно-популярной книги Дэниела Мэнникса «Идущие на смерть»
В последующие десятилетия Францони не раз вспоминал о своем юношеском замысле. Он читал книги по римской истории, осматривал сохранившиеся амфитеатры, где некогда проводились гладиаторские бои, смотрел старые фильмы, из которых можно было почерпнуть интересные сюжетные ходы. Однако его карьера все никак толком не запускалась (первый фильм по его сценарию – комедия «Джек-попрыгунчик» с Вупи Голдберг – был снят лишь в 1986 году), и потому он мог всерьез работать лишь над сценариями, которые хотя бы теоретически можно было продать. Пеплумы к их числу никак не относились.

Уверенность в себе, необходимую для работы над таким сценарием, Францони обрел лишь в середине 1990-х, когда, живя в Риме, корпел над текстом спилберговского «Амистада» (историческая драма о судебном разбирательстве во времена американского рабовладения вышла в прокат в 1997 году). В отличие от многих голливудцев, Спилберг был готов выслушивать «завиральные» идеи, и после завершения «Амистада» Францони решил представить режиссеру и продюсеру черновик «Гладиатора».
Изначально сценарист именовал своего героя Нарциссом, но затем он позаимствовал звучное имя у римского генерала IV века Максимуса (Максима) Испанского и переименовал персонажа в Максимуса Деция Меридия из Испании. Это, кстати, было не совсем корректно составленное имя. По римским правилам персонажа должны были звать Деций Меридий Максимус (Деций – личное имя, Меридий – родовая фамилия, Максимус – семейная фамилия, обозначающая ответвление рода).

Когда Францони вынес свой набросок на суд Стивена Спилберга как представляющего DreamWorks потенциального инвестора и Дугласа Вика («Волк», «Деловая девушка») как потенциального продюсера, они сразу же ухватились за проект. Им понравилось, что Францони хочет предложить зрителям не образовательную экскурсию в чужой, незнакомый мир, а драматичное путешествие в узнаваемое прошлое, где многое сходно с современной Америкой. К тому же они понимали, что компьютерные технологии позволят создать более впечатляющий Древний Рим, чем тот, который можно было увидеть в фильмах начала 1960-х. И, конечно, их захватила сложнейшая профессиональная задача – реанимировать жанр, который все считали умершим и похороненным. Ведь для Спилберга и Вика поздние голливудские пеплумы были фильмами детства, которые вдохновили их стать кинематографистами.

Разумеется, перспективного сценария для такого кино было мало. Продюсерам нужен был режиссер, который бы смог создать убедительный Древний Рим. Плюс, так как картина должна была стать не только высокобюджетным боевиком, но и психологической драмой, постановщик ленты обязан был с равным мастерством снимать грандиозные и камерные сцены. Поскольку режиссеры такого калибра встречаются редко, продюсеры быстро нашли своего «римлянина» в лице Ридли Скотта, перенесшего публику в футуристический мир «Бегущего по лезвию» и изучавшего психологию военных в «Солдате Джейн». Зная, что Скотт прежде всего художник (декоратор по первой профессии), Вик прислал ему не только сценарий Францони, но и картину французского академиста Жан-Леона Жерома «Добей его!» (1872), изображающую гладиатора, который стоит над поверженным врагом и ждет зрительского решения о судьбе проигравшего. Режиссеру хватило одного взгляда на репродукцию, чтобы согласиться снять «Гладиатора».