Моя мама говорила: «В деревне дети — бесплатное приложение к сельскому хозяйству». Она имела право так говорить, она жила в мегаполисе. Я не имею. Я уже двадцать лет житель деревни. И могу сказать, что в деревне все взрослеют раньше, но дольше остаются доверчивыми детьми. Расскажу про плюсы деревенского воспитания.

Деревенские дети привыкают к физическому труду с младенчества

Это прививается само собой, если, конечно, родители не представители люмпен-пролетариата, а бутылка дешёвой водки не заменила им желание жить достойно. Как говорил мой знакомый глава села: «Адский это труд, жить в деревне хорошо».
Жить хорошо можно только при наличии хозяйства на скотном дворе и огорода внушительных размеров. И естественным образом дети становятся главными помощниками родителей
Первый выход в огород мой сын совершил в полтора месяцев. Полола гряды, держа его у себя на коленях
В два года он уже уверенно хватался за всё растущее на грядке, чтоб вырвать это немедленно. И стоило отвлечься, как рассада помидоров летела на землю под его восклицания: «Пылей! Пылей!». Имелся в виду вездесущий пырей — бич сельских огородов.
В шесть лет сыновья уже имели свои грядки ответственности. Им доверяли горох. Во-первых, это их гряда по праву. Горох — баловство, на зиму его не готовим, а для детей радость. Во-вторых, горох сложно спутать с сорняками. Они его сажали самостоятельно, поливали и пололи. Тут главное вовремя похвалить. И незаметно поправить огрехи. И да, ещё не дать расковырять посадки в нетерпеливом желании посмотреть, а проклюнулся ли горох?
Ещё одна радость — кормить цыплят и гусят. Вот пасти их — уже труд. В семь лет делать и то, и другое вполне реально. И главное, привить меру ответственности. Как-то забыли напоить в жару цыплят, и я не уследила. Три цыплёнка умерли. Это был шок, истерика, попытка реанимировать несчастные трупики.
И вот только не надо про вредный стресс. Этот стресс навсегда приучил к тому, что твоя лень может обернуться бедой. Я и извлекала мёртвых цыплят при сыновьях нарочно. Жестокая наука, но наука

Реклама

Дети в деревне знают, что жестокость бывает оправданной

Деревня пасторальна только на картинках и романтичных фото. В деревне очень рано дети понимают, что такое оправданная жестокость. Сегодня ты возишься с жёлтыми пушистыми комочками, чтобы зимой есть куриное мясо. Сегодня ты кормишь смешных розовых поросят (кстати, не всегда розовых), а к Новому году их заколют на мясо. Таков круг жизни.
Однажды к приезду городских племянников забили кролика и крольчиху. Племянник, узнав об этом, рыдал у клетки с крольчатами:
— Бедненькие! У них теперь ни мамы, ни папы. Как они будут жить?
Шестилетний сын утешил:
— Так мы их осенью тоже съедим.
Растут ли дети при таком подходе жестокими? Нет. Потому что отлично понимают: жестокость должна быть оправдана необходимостью. Им в голову не придёт мучить собаку просто ради развлечения. И сорок раз осудят хозяина, который держит впроголодь скотину. Человека, животное, да любое живое существо уважают за ту пользу, что оно приносит.
Если молодая лайка не пошла по зверю — её убивают. Всё должно приносить пользу. Нет пользы — нет смысла держать
Сказать, что дети это принимают спокойно, не всегда. Сын самостоятельно заколол свинью в 16 лет. Мясо не мог есть две недели. И это при том, что охотиться с отцом он начал лет в десять. Но одно дело, когда тобой владеет азарт, когда у животного есть шанс уйти живым. Ты — охотник, оно — добыча. И на чьей стороне победа, ещё не известно. Другое дело — забить животное, которое ты кормил год. Спросите, зачем надо было мальчишку заставлять брать в руки нож. Ветеринар тогда вынес приговор: «Срочно зарежьте, мясо потеряете». А отец был в тайге. Сын принял решение сам. Взяла вверх необходимость. Я бы, наверное, так и не решилась попросить его об этом. От помощи младшего брата отказался: «Маленький ещё, сам справлюсь».
Маленькому было тогда четырнадцать. Разделывали, конечно втроём, но руководил процессом старший сын. Меня, в качестве забойщика и руководителя, даже в шутку не рассматривали: я — женщина. Вот ещё один минус или плюс деревенского воспитания, назовём его по-модному.

В деревне не делают проблемы из гендерных стереотипов

Деревня чётко делит мир на мужской и женский. В этом причина поголовного мужского пьянства в 90-х, когда устойчивый мир колхозов и леспромхозов рухнул. И для выживания нужна была хитрость, приспосабливаемость, ловкость — то есть качества чисто женские, мужики сломались. Оклемались они более-менее к нулевым. Впрочем, кое-кто так и не оклемался. Вместе с Союзом окончательно рухнул патриархальный уклад, при котором муж — кормилец семьи, глава, командир. Или, как в деревнях говорили — «сам» («Сам-то где?» — и ясно о ком речь). И мужики растерялись, потеряли извечный смысл бытия.
Но в делах житейских это деление на мужское и женское чувствуется куда острее, чем в городе. Во дворах почистить, скотину покормить, дров нарубить, огород вспахать — это мужское. Женщина это делает, если муж на ещё более мужском занятии: охоте, добыче ореха, — одним словом, в тайге. Помните, что алкашей в расчёт мы не берем, их и тайга манит постольку поскольку.
Женское — это постирать, убраться, подоить корову, покормить птицу, прополоть гряды, приготовить поесть, заготовить на зиму консервы

Реклама