В мою бытность все наши курсанты по окончании войсковой практики или стажировки приезжали в училище, отчитывались, и только после этого убывали в отпуск. А в шестидесятые годы им разрешали сразу же по окончании практики ехать с места её проведения домой, не заезжая в училище. Но те, кто имел «хвосты», то есть задолженности по каким-либо предметам, обязаны были по окончании практики возвращаться в училище, пересдавать их и только после этого ехать в отпуск.

Один из курсантов, назовём его Гена, имел как раз такие задолженности и должен был по окончании практики в войсках возвратиться в училище. Его обратный путь с места практики пролегал через родной город, где жили его родители. Само собой, не заехать к ним было невозможно, тем более что в этом городе он должен был сделать пересадку на другой поезд. Но как сказать родителям, что ты двоечник и поэтому должен ехать в училище вместо отпуска? Признаваться было как-то стрёмно, и наш Гена нашёл, как ему казалось, оригинальный и изящный ход.
Имея на практике в восьмом отделении дивизии возможность беспрепятственно пользоваться служебными печатями и штампами, применявшимися для оформления пакетов с секретной перепиской, Гена решил соорудить «секретный» пакет. Оформил его по всем правилам для такой корреспонденции на имя начальника своего училища. Отправителем пакета указал войсковую часть, в которой проходил практику. На самом пакете проставил штамп «совершенно секретно», прошнуровал и пропечатал его как положено, не подкопаешься и не отличишь этот липовый «секретный» пакет от подлинного. Вот только положил он в него, конечно же, не секретные документы, а сложенную старую газету.
Расчёт его был прост и незатейлив. Заехав домой к родителям, он сказал, что командир части, где он практиковался, поручил ему доставить в училище страшно секретный пакет, как особо доверенному лицу. Поэтому, мол, он и вынужден не в отпуск отбыть, а в родную бурсу, доставить начальнику училища послание, и лишь потом домой. Родители, понятное дело, не знавшие всех тонкостей и особенностей доставки такого рода корреспонденции, приняли всю эту лапшу за чистую монету и благословили своё чадо на исполнение служебного долга. С тем и убыл Гена в сторону училища.
Вот только исполнение долга пошло не по плану. То ли на этой же железнодорожной станции, то ли на другой, какие-то ловкачи умыкнули у него чемоданчик, где среди незатейливого курсантского скарба лежал этот самый злополучный пакет. Его бы следовало уничтожить, как только покинул Гена родительскую квартиру, но он этого не сделал, что его и подвело. Да ещё как.

Воришки, позарившиеся на чемоданчик «курьера», быстро разобрались, что ничего интересного и ценного в нём нет, а наличие засургученного пакета с печатями и грозными надписями сулило для них уже не просто банальную статью «кража личного имущества», а неприятности куда более серьёзные со стороны уже иной, более весомой организации. Поэтому они тут же благополучно избавились от украденного чемоданишки со всем его содержимым, бросив в ближайшей подворотне. Пакет они даже и не подумали тронуть. Общаться с представителями всесильного КГБ никто не жаждал.
Через некоторое время кто-то из неравнодушных граждан нашёл брошенный чемодан, ознакомился с его содержимым и, естественно, обнаружил среди курсантского барахла, которое воры постыдились трогать, тот самый «секретный» пакет. В самое кратчайшее время пакет вместе с чемоданом переместился в ближайшее отделение милиции. Сотрудники милицейского отделения быстро поняли, что случайно коснулись чего-то, что проходит совсем по другому ведомству и поспешили избавиться от такой находки, сообщив о ней в территориальное управление КГБ. Пройти мимо столь неординарного события как совершенно секретный пакет из ниоткуда в КГБ, естественно, не могли. Пакет вместе с чемоданом быстро перекочевал в управление госбезопасности. Вокруг него собрались спецы и стали ломать головы: что в этом пакете и как такой пакет мог оказаться в какой-то грязной подворотне. В общем, одни вопросы без ответов. Само собой, немедленно связались с начальником нашего училища и командиром дивизии, чьи почтовые реквизиты стояли на пакете. Те поклялись, что ни о каких пакетах они и слыхом не слыхивали, никто никому ничего не посылал. Тем более таким экзотическим способом. В конце концов, после непродолжительного совещания оба военачальника благословили территориальных КГБистов вскрыть найденный пакет с тем, чтобы поставить все точки над i.
Пакет был вскрыт со всей возможной осторожностью. Каково же было удивление, разочарование и озабоченность чекистов, когда вместо ожидаемых совершенно секретных документов, реквизиты которых были ясно указаны на конверте, пред их глазами предстал старый номер «Красной Звезды». Что за розыгрыш такой? Или это хитроумный ход вражеских шпионов, подменивших реальные документы старой газетой? А может это вообще не газета, а зашифрованное сообщение? Нашли реальную газету, сверились. Совпадение стопроцентное. На всякий случай проверили вложенную газету на предмет тайнописи или чего-то подобного. Само собой, ничего кроме жирных пятен (наверное, пирожки в неё заворачивали) не нашли.
Тут чекисты более внимательно вгляделись в печати на пакете и выявили, что эти печати используются не в секретной части, а в восьмом отделении штаба дивизии. Призвали к ответу начальника отделения. Тот быстро сложил два плюс два и пришёл к закономерному выводу о том, что здесь явно приложил руку недавно стажировавшийся у него курсант. О своих выводах он тут же доложил своему командиру, ну а тот поделился этими соображениями с начальником училища и КГБистами. Словом, на этом этапе расследования пазл сложился полностью. И когда Гена прибыл в училище, его ждал тёплый приём отцов-командиров, с нетерпением ожидавших незадачливого «курьера секретной почты».
Как и чем закончилась эта история для Гены я, честно говоря, доподлинно не знаю. История умалчивает. Но почему-то мне кажется, что этот ход с пакетом ему не засчитали.

Источник: wpristav.ru