Пироги в печи. В каждой русской печке температурный режим был особый. Чтобы пироги получились удачными, каждая хозяйка приноравливалась к своей печи: какими дровами и в каком количестве топить, когда сгребать уголья в загнетку, когда пироги сажать в печь, как плотно или не очень прикрывать устье заслонкой, сколько времени держать пироги в печи.

Источник: imgprx.livejournal.net

Такие (и еще тоньше) блины можно испечь только в русской печке. Раньше хозяйки предпочитали печь блины из овсяной муки.

Такие изделия из блинов - трубочки с начинкой - назывались трудоноши. Было даже обидное прозвище такое - "Леша-трудоноша", которым назвали парня обжору, кторый мог съесть очень много таких трудонош. Сегодня, наверное, подумали бы, что так называли трудолюбивого парня.

Источник: imgprx.livejournal.net

Каши и запеканки, приготовленные в русской печи, очень вкусные. Одна корочка поджаристая чего стоит!

Источник: imgprx.livejournal.net

Топленое молоко с настоящей пенкой можно приготовить только в русской печке в глиняном горшке. На плите в городской квартире молоко при кипячении часто убегает, выливается на плиту, горит на ней и воняет на всю квартиру. В русской печи, даже если молоко убежит из горшка, не страшно. Сгорит - и запах уйдет вместе с дымом в трубу.

Источник: imgprx.livejournal.net

Чтобы ставить в печь и вытаскивать тяжелые чугуны и корчаги, применяли вот такое нехитрое приспособление. Чугун слегка приподнимали с помощью рычага, а потом катили на этом деревянном ролике. Все гениальное просто!

Русская печь с подтопком. Слева от дверки подтопка еще одна дверка. Это дверка в духовку. Летом, когда русскую печь не топили, а топили только подтопок, в духовке можно было печь хлеб и пироги. Валенки - русское изобретение. Я другой - более теплой, чем валенки, - обуви не знаю. Никакие унты в сравнение с валенками не идут.

Уникальная конструкция традиционной русской печи позволяла использовать ее и как баню. Фактически это было целое помещение с высоким сводом, куда, правда, приходилось забираться через устье. Вот как описывают пар в русской печи: Принесут сноп ржаной соломы, сунут в печь и закроют ею весь шесток и под, чтобы нигде не прожигало. На солому положат чистенький половичок, а дальше «разболокайся и полезай!». Из устья пышет жаром, и залезать туда поначалу страшновато. Всё устье чёрное и сажа на нём, как бархат. Но, оказывается, места вполне хватает, и протаскиваешь себя в печь, нигде не коснувшись сажи, и садишься, уминая соломку. А в печи-то сажи нет. Сразу тебя охватывает сухой жар. Горячие бело-розовые кирпичи создают в печи какое-то особое тепло. Любители горяченького берут ковш и плещут на них. Но достаточно, помочив веник, потрясти его у себя за спиной. Выдержишь - парься, а нет - ложись головой к устью. Из устья идёт мягкий воздух, дышится легко. Первыми в семье парятся мужики, последними - мать с ребятишками. Устроится мать в печи, ей подают сначала младенчика. Она подтянет его на холщёвой простынке через устье, положит себе на ноги, как в корытце, помоет, да ещё и веничком слегка попарит или погладит, чтобы духом берёзовым подышал. Потом по очереди, а то и сразу по двое остальных ребятишек вымоет, выпарит, свежей водой окатит, поставит на четвереньки и выпроводит на шесток, только головку рукой придерживает, чтобы сажей, вылезая, не замазался. А там уже подхватят малыша, завернут в холстинку - и на печку. Очень удобно. И зимой не надо ребёнка одевать, укутывать, чтобы не простудился после пару, пока из баньки домой бежит.

Интересный эпизод о русской печке есть в житии протопопа Аввакума. Когда он был сослан в Сибирь в Дауры, то и там в XVII веке сооружали русские печи даже во временных избах. О печке в своем "Житии" он упоминает мимоходом: "За ним (Аввакумом) пришли, а он в это время лежал на печи, укрывшись от дождя (крыша сильно протекала) куском бересты, а жена его - Марковна, в это время спасалась от дождя в самой печке. Так что наши землепроходцы, осваивая Сибирь, о русской печке не забывали. Она действительно помогала им осваивать Сибирь. И парились в печи. Не случайно Марковна от дождя в печь спряталась, видно было, не привыкать в печь лазить париться.