51.Отдохнули, и еще часок по пробкам – в порт. С Борнео на Яву везут древесину, уже прошедшую первичную обработку. Крупные склады за городом, но и в самой Джакарте в порту стоят пилорамы. Здесь трудятся мужчины из тех трущоб, где мы находили одних женщин. Получают 4 или 5 долларов в день, и счастливы такой участи. Этот труд – не мусор на улицах скрести.

52.

53.Тряхну руку начальнику пилорамы, и дальше – на поиски прекрасного.

54.В прежние годы центр джакартской проституции находился поблизости от центральных трущоб. Однако правительство разогнало притон и строит на его месте «Центр исламской культуры». Проститутки разбежались по окраинам, основав там свои нелегальные городки. В ближайший к порту и самый крупный из таких городков мы и катим с Абдарахманом.

55.Вся местность вокруг еще более трущобная, чем официально признанные трущобы. Ко всему, Абдарахман правоверный мусульманин и никогда не бывал в проститучном городке. Натерпелся я, когда он останавливал на каждом повороте и спрашивал у мужиков, как проехать к «рава мала» - ох, и смотрели они на меня. Какое тонкое сочетание презрения, глумления, зависти было в их взглядах. Выручали одни объяснения Абдарахмана, что я студент пишу диплом и бла-бла-бла…(Я вот думаю, если б ко мне в Москве подкатил таксист с негром в мотоциклетном шлеме и спросил, где проститутку снять, я бы смог ему в лицо не расхохотаться?) А на минаретах по случаю Рамадана пели муэдзины…

56.Как ни спешил увидеть жриц любви, но не мог не отдать команду: «Стой!» - при виде петушиных боев. Трущобные люди жалуют эту забаву – и долговязые петухи в клетках почти в каждом дворе. Но здесь шел тренировочный бой, и петухи, расквашенные на жаре, лениво долбили друг друга клювами и сцеплялись в клинче. Тогда хозяева растаскивали их и снова стравливали, а трущобная шпана свистела и позировала мне (но что такое 70 фото для рассказа о петушиных боях, лучше уже посмотреть «Ромовый дневник»).

57.Петухи выдыхаются, но у нас с Абадарахманом еще есть силы на проституток! Местность мрачная: мусульманское кладбище, речка-вонючка, мост, фонаря нет, аптеки тоже…

58.Охрана спит. Пробираемся внутрь. На первом повороте тормозят, спешиваемся. Ведут по закоулкам. На крыльце опрятного домика встречает интеллигентный мужчина в больших темных очках и тапочках. Слуги подносят две скамейки и ставят друг против друга. На одну садимся мы с Абдарахманом, на другую хозяин дома и всего района рава-мала. Он молча ждет. Абдарахман заводит волынку про студента из братской России, про дипломную работу и про огромное мое впечатление от трущоб Джакарты. Комендант проститучного городка кивает и подсказывает где хорошую фактуру сыскать. Абдарахман подтверждает, благодарит за советы. Весь разговор на местном наречии, но чувства обостряются от дыхания слуг за спиной, и я понимаю все, о чем они говорят. Наконец, Абдарахман сообщает мне, что комендант дает добро на мое общение с проститутками и, вероятно, нужно отблагодарить его за это. Я спрашиваю, сколько он хочет. Наивнейший Абдарахаман раскидывает мозгами и предполагает, что 2 доллара будет достаточно. Я давно заметил, что у доброго малого искаженные представления о настоящей цене денег, но все ж давать главному сутенеру Джакарты взятку в 2 доллара – это даже опасно. Но делать нечего – выдаю Абдарахману требуемую сумму, и малый лезет в дом к сутенеру (который уже скрылся от нас) с 2 долларами. Что произошло внутри я так никогда и не узнаю, но на солнечный свет Абарахман вернулся взволнованный, красный и с двумя скомканными бумажками. Я хотел было благоразумно бежать, однако увидел такую красавицу в переулке, что бросился за ней яко тигр со своим фотоаппаратом. (По понятным причинам предоставить фотоотчет о беседе с комендантом проститучного городка не представляется возможным).