Только на шов в месяц уходит 200 тонн медной проволоки. В некоторых случаях сталь покрывается изнутри и снаружи пищевым оловом, в некоторых — специальным лаком.

— А зачем вы стали делать рифленые банки? Неудобно же ложкой выскребать…

— А не надо выскребать. Просто кофе или чай туда плесните. А рифление — потому что жесть у нас почти вдвое более тонкая, чем у других производителей. Значит, надо придать дополнительную жесткость. Зато экономим на металле, и, соответственно, на конечной цене это сказывается.

Кстати, в магазинной цене на банку приходится примерно тысяча рублей. Жесть, к слову, используется самая тонкая на территории бывшего СССР. В кабинете у Виктора Радчикова хранится банка с наклейкой «400.000.000» — реликвия. Четырехсотмиллионную сделали на новой линии четыре месяца назад. Сколько выпущено всего, начальник цеха даже предполагать опасается — больно космические цифры.

То, что рогачевскую сгущенку периодически пытаются подделывать, на комбинате воспринимают как лишнее свидетельство популярности. Плохое копировать не будут.

К нашему возвращению с производства в отделе маркетинга как раз идут по следу очередной подозрительной банки.

Только что позвонила бдительная покупательница и доложила: «Наблюдаю в магазине странное клеймо на донышке. Вы уж разберитесь».

— Возможно, это просто молоко другого производителя. В любом случае будем выяснять, что так обеспокоило человека. Для многих принципиально, чтобы сгущенка была именно рогачевской, другую не признают.

Начальник отдела Наталья Авхадиева показывает очередной «сувенир». Она целенаправленно ищет такие, говорит, чаще попадаются в России.

С виду — обычная банка. На этикетке, как полагается, надпись «Рогачев». Поворачиваю, нахожу уточнение маленькими буквами: «Хутор Рогачев, Кавказский район, Краснодарский край».

Действительно, в России есть такой хутор. При чем тут он — неясно, но выходит, все законно. Ну захотелось производителю упомянуть безвестную умирающую деревню. И никакой он не пират, а честный корсар.

Вообще-то убедительно подделать рогачевскую банку сложно. Теоретически можно, но экономически нецелесообразно: нужно покупать оборудование, отслеживать маркировку. Поэтому распознать липу несложно. У рогачевского сгущенного молока с сахаром банка рифленая, тонкая. Мало кто умеет делать такую. На донышке выдавлено «Рогачев. Беларусь».

Пираты вечно «играют» с формой банки: она то сплюснутая, то нестандартных размеров. Цвет этикетки, текст, шрифты тоже различаются. Эти обе — липа.

Если потрясти банку и внутри что-то булькает — подделка. Срок годности рогачевской сгущенки — 12 месяцев. Пираты могут написать и 10 лет — не жалко.