Приборы для прочностных испытаний, в том числе, в виде таблицы - тензорезисторы, регистрировавшие различные воздействия:
И если стендовые испытания готовых космических аппаратов проводятся на заводах-изготовителях, то на стендово-экспериментальной базе ЦНИИмаш испытываются модели и материалы. Вот например аэродинамические модели разных аппаратов от спускаемых капсул до так и не построенной сверхтяжёлой ракеты Челомея:
Для испытаний прочности используются конструктивно-подобные модели, то есть уменьшенные копии будущих изделий.
Воздействие высокоскоростных частиц - то есть, крупной космической пыли и мелкого мусора. Вот например повреждённый ими экран защиты МКС:
А вот - перспективный материал для трансформируемых модулей, которые будут доставляться на орбитальные станции в сложенном виде:
Экспериментальная гироскопическая платформа (1979) выглядит не столь эффектно - однако для выживания космического корабля не менее важна:
Последствия температурных и коррозионных испытаний. Среди них есть настоящие исторические реликвии - слева поодаль теплозащитные материалы с испытаний ракеты Р-7, справа ближе - кварцевые плитки теплозащиты "Бурана", снятые для изучения после его единственного полёта.
Современные разработки - фермовые конструкции для космоса:
И их магнитный замок:
Перспективные разработки ЦНИИмаш продолжаются, в том числе и такие смелые, как подготовка Лунной базы на 2030-е годы. Но испытаниями и проектами деятельность не ограничивается: в задачи ЦНИИмаш как головного института входят стратегия и методология. Именно здесь в 1960-х была создана основополагающая для отечественных ракетных сил концепция "гарантированного удара возмездия", при которой ключевое значение имеет защищённость и незаметность пусковых установок.
Ещё одна функция ЦНИИмаш - космическая связь и управление полётами. Прямо из МЭЦ можно в реальном времени последить за МКС. Обратите внимание на скорость - за час-полтора, что мы тут были, со Средиземного моря она сместилась к Австралии:
На втором этаже - Зал Славы. Среди лиц на его фотографиях - и Олег Горшков (нынешний директор ЦНИИмаш, по инициативе которого старый советский музей принял свой нынешний "космический" облик), и Лев Гонор (первый директор НИИ-88 в 1946-50 годах), и Михаил Янгель (более известен по "Южмашу" в Днепропетровске, равно как создатель "Сатаны" РС-18 Владимир Уткин), и многие другие.
Но душа ЦНИИмаш - это Юрий Мозжорин. С 1955 года он работал на другом предприятии также в черте нынешнего Королёва - НИИ-4, таком же "мозге" для ракетных войск. Там к 1957 году он создал ПИК - полигонный измерительный комплекс, обрабатывавший данные с нескольких измерительных пунктов и позволявший на их основе получить полную картину полёта баллистической ракеты, равно как и искусственного спутника. К 1961 году эта система разрослась в первый в мире командно-вычислительный центр ракетной и космической техники, и его здание, которое я ещё покажу в следующей части, не случайно называют Старым ЦУПом. Если Королёв отправил Гагарина ввысь, то Мозжорин вёл его по небу. В 1961 году Юрий Александрович возглавил НИИ-88, который под его руководством и превратился в то, что сейчас называют ЦНИИмаш. Сюда он "привёз" из НИИ-4 и вычислительный центр, к 1973 году разросшийся в полноценный Центр управления полётами. Мозжорин возглавлял институт до 1990 года, а умер в 1998-м. Перекрёсток у ЦУПа стал площадью Мозжорина, где в 2008 поставили ему памятник: