Интернет в России развивался параллельно двумя путями. Один шёл через советские научно-исследовательские институты, второй — через российско-американские совместные предприятия. О том, как появился российский сегмент интернета во времена сетевого Дикого Запада ещё до присоединения ко Всемирной паутине и кого за это нужно благодарить.

Интернет в России развивался параллельно двумя путями. Один шёл через советские научно-исследовательские институты, второй — через российско-американские совместные предприятия. «Секрет фирмы» разобрался в том, как появился российский сегмент интернета во времена сетевого Дикого Запада ещё до присоединения ко Всемирной паутине и кого за это нужно благодарить.
Интернет — это глобальная сеть, объединяющая множество сетей и отдельных компьютеров, поддерживающих связь путём использования общих протоколов. Один из отцов Рунета Валерий Бардин впоследствии скажет: «Само понятие Internet созревало постепенно — так же, как понятие “русский язык”, например. Глобальная сеть сформировалась как совокупность местных сетей».

До появления веба существовало множество отдельных сетей, которые по большей части использовались для общения сотрудников научных институтов между собой. Работа над Рунетом началась примерно в одно и то же время сразу в двух лагерях: в одном были Всесоюзный научно-исследовательский институт прикладных автоматизированных систем (ВНИИПАС) и российско-американское совместное предприятие «Совам Телепорт», в другом — Курчатовский институт, Институт электронных управляющих машин (ИНЭУМ), Институт повышения квалификации (ИПК) Минавтопрома, Институт физики высоких энергий, а также появившиеся позже ДЕМОС и Relcom.

Целлюлоза приоткрыла железный занавес

16 декабря 1983 года произошло историческое событие, о котором советская общественность узнала только спустя два года. В этот день во ВНИИПАСе впервые в СССР человек начал общаться через международную сеть по протоколу x.25 с пользователями нескольких стран. Им стал биохимик Анатолий Клёсов, который выступил в качестве модератора на первой Всемирной компьютерной конференции по биотехнологии. На ней учёным из разных стран предстояло решить, как превращать целлюлозосодержащие отходы в полезные человеку продукты, например сахар или спирт.
Телеконференция — это совещание, в котором могут принять участие лица, территориально удалённые друг от друга, для чего используются телекоммуникационные средства. Пользователи сети объединены общими интересами, и они становятся авторами оперативной информации.
Первая телеконференция в СССР выглядела так: 12 участников рабочей группы (Клёсов, Квеситадзе, Рахимов, Лобанок и другие) обступили терминал во ВНИИПАСе, благодаря которому (через Стокгольмский университет) подключились к обсуждению растений и выделяемой ими целлюлозы с коллегами из Великобритании, США, Канады, Швеции, ФРГ, Италии, ГДР и с Филиппин. В день учёные по очереди могли обменяться примерно сотней сообщений — это максимум, который позволяли модемы в 360 бод (бит/c). По словам Клёсова, через каждые полстроки система висла «от нескольких секунд и минут до полного выброса в офлайн».
ВНИИПАС — научно-исследовательский институт, созданный в 1982 году, на тот момент единственное место в СССР, где была возможность проводить телеконференции. До 16 декабря 1983 года выход в сеть осуществлялся в одностороннем порядке.
После окончания телеконференции Клёсов не перестал ходить во ВНИИПАС. Директор учреждения Олег Смирнов продлил ему пропуск, и биохимик продолжил общаться через сеть. По словам учёного, его любимой телеконференцией был «Уголок оратора» (Speaker Corner), где обсуждались мировые новости, которые не проходили цензуру в Советском Союзе.
Таким образом телеконференции немного приподняли железный занавес. Интересно, что спецслужбы не проявляли к ним никакого интереса. «Дело в том, что мы были вроде мини-фотолаборатории, которые сейчас повсюду печатают плёнки, — говорил Николай Саух, обеспечивавший техническую сторону процесса. — Если вы принесёте туда откровенную порнографию, они её механически отшлёпают, не обращая внимания на содержание, по той простой причине, что это поток. И у нас был поток. Но если уж рассуждать на эту тему, меня всегда удивлял один вопрос. Телексные и телеграфные аппараты в СССР всегда были за железной дверью в первом отделе (первый отдел ВНИИПАСа.), так? Но почему никто никогда не запрещал факс? Ответ прост: когда придумывались запреты, факса не было. Поэтому факсы стояли где угодно, ими пользовались и для пересылки данных, и для копирования. А вот чтобы отправить телекс, нужно было идти в первый отдел, визировать всё по правилам. Так что подобных несуразностей было немало».